Лекция №6, Английская литература для детей ХХ века

« Назад

1. Развитие жанра литературной сказки

Дональд Биссет (1911—1992) — профессиональный актер, писатель, иллюстратор. Его сказки родились из передач лондонского телевидения. Лаконичные, емкие, они поражают разнообразием героев: тут и Человечек-с-Луны, и чернильное пятно, забытый день рождения, маленький автобус, который боялся темноты; английская королева… В его творчестве нашли органичное развитие традиции сказки-нонсенса.

Сказки держатся не столько на сюжетных коллизиях, сколько на смысловых сдвигах, предполагающих у читателя чувство юмора.

В произведениях почти не представлена тема добра и зла в ее классической ипостаси. Это сказки победившего, прочного добра, но талант автора избавляет их от тоскливой назидательности. Даже когда героям случается повздорить между собой, эти столкновения не похожи на обычные сказочные конфликты — споры неизбежно решаются улыбкой.

Алан Александр Милн (1882—1956) — математик по образованию, но писатель по призванию. Его сказки и стихи для детей остались в «золотом фонде» литературы. Главным героем и первым читателем историй о себе самом и своих друзьях-игрушках является сын писателя Кристофер Робин, родившийся в 1920 году. Милн посвятил много стихов медвежонку, названному в честь медведицы Винни из Лондонского зоопарка, и лебедя по имени Пух. Сказка «Винни-Пух» представляет собой две самостоятельные книги: «Винни-Пух» (1926) и «Дом на Медвежьем Углу» (или другой перевод — «Дом на Пуховой опушке», 1929).

Плюшевый медведь поселился в доме Милнов на первом году жизни мальчика. Затем — осел, поросенок, Тигра и Кенга с малышом Ру. Местом обитания героев будущих книг стала Кочфордская ферма, приобретенная семьей в 1925 году, и окрестный лес. Мальчик и игрушки поселились в сказочном лесу.

Там есть своя топография: Пуховая опушка, Дремучий лес, Унылое место, Зачарованное место… Время движется только в пределах отдельных историй, ничего не меняя в целом. «Давным-давно — кажется в прошлую пятницу…» — так начинается одна из историй. Герои знают дни недели, часы определяют по солнцу. Это цикличное, замкнутое время раннего детства.

Герои не взрослеют, хотя возраст определен по хронологии появления рядом с мальчиком. Кристоферу Робину шесть лет, его самому старому другу медвежонку — пять, Пятачку «может быть, три года, а может быть, даже четыре»…Но в последних главах ощущается некая эволюция героев, связанная с началом учебы мальчика: Винни-Пух начинает здраво рассуждать, Пятачок совершает Великий Подвиг, а Иа-Иа решает чаще бывать в обществе. Милн с юмором рисует характеры героев, определяющие

их поступки. В некоторых образах психологически отражается «я» мальчика. Кристофер Робин — самый умный и храбрый, объект всеобщего уважения и трепетного восторга. Пятачок воплощает в себе вчерашнее — былые страхи и сомнения. Винни-Пух — воплощение «я» нынешнего, на которое мальчик переносит неумение сосредоточенно думать. Хотя голова медвежонка набита опилками, он невероятно изобретателен. Немного обжора, немного поэт, он жизнерадостен, на каждый случай сочиняет песенку, которую громко распевает. Неунывающий Пух всегда готов прийти на помощь друзьям, одарить их своим оптимизмом. Наверно, за это Кристофер Робин любит «глупенького мишку» больше всех остальных игрушек. Тигра — воплощение незнания, учится по ходу, чаще всего — на ошибках, доставляя другим множество хлопот. Этот герой нужен для утверждения пользы знаний, он и появляется, когда Кристофер Робин начинает систематическое образование.

Сова, Кролик, Иа-Иа — это варианты взрослого «я», в них отражаются и какие-то реальные взрослые. Они смешны своей игрушечной солидностью, попытками укрепить свой интеллектуальный авторитет. Сова говорит длинные слова («Она так говорила и говорила длинные слова, и слова становились все длиннее и длиннее. Наконец, она вернулась туда, откуда начала») и делает вид, что умеет писать. Кролик подчеркивает свой ум и воспитанность, однако он не умен, а просто хитер («Наверно, поэтому-то он никогда ничего не понимает»). Он еще и практичен: когда Пух застрял у него в норе, то Кролик использовал его ноги для сушки белья. Умнее прочих Иа-Иа, но его ум занят только «душераздирающим» зрелищем мировых несовершенств, ему не хватает детской веры в счастье.

Он понуро смотрит то на землю, то на свое отражение в воде. И все, что он говорит, — ироническая пародия на пессимистов: «Теперь все понятно. Удивляться не приходится… Чего от них ожидать! Я так и думал… Никому дела нет…» Время от времени появляются в Лесу чужаки: реальные (Кенга с малышом Ру, Тигра) и вымышленные (Бука, Слонопотам и др.). Их появление окутано сначала тайной, воспринимается болезненно, со страхом, в этом психология раннего детства.

Герои лишены чувства юмора, с крайней серьезностью подходят к любому вопросу. Они добры, им важно чувствовать себя любимыми, они ждут сочувствия и похвалы. Логика героев по-детски эгоцентрична, поступки на ее основе нелепы. Зло существует только в воображении, в конце концов рассеивается и оборачивается смешным недоразумением. Традиционный конфликт добра и зла отсутствует, его заменяет противоречие между знанием и незнанием, воспитанностью и невоспитанностью.

Освоение мира играющим ребенком — таков главный мотив всех историй. В сказке многое построено на словесной игре, на иронии по поводу правил «хорошего тона», свято соблюдаемых в английских состоятельных семьях. Стихия детской игры невозможна без детской поэзии. Винни-Пух сочиняет шумелки, кричалки, ворчалки, пыхтелки, сопелки и т. д., и это истинно детское стихотворчество. «Винни-Пух» — признанный образец книги для семейного чтения. В ней есть все, что привлекает детей, но и есть то, что заставляет переживать и задуматься взрослых. Благодаря переводу Б. Заходера «Винни-Пух и все — все — все» и мультфильму Ф. Хитрука, произведение Милна прочно вошло в речевое сознание детей России и стало частью отечественной культуры детства.

Памела Трэверс (Элен Линда Гофф, 1902—1997) — театральный критик и журналист, она родилась в Австралии, в городке Мэрибороу (название можно перевести как Мэриград), стоящем на реке Мэриривер, так что имя ее героини Мэри Поппинс, можно сказать, было предопределено самой судьбой.

Из детства и воспоминание о некой даме, одетой старомодно, но экстравагантно, разгуливающей под зонтиком с ручкой в виде головы попугая.

Стихи и статьи П. Трэверс стали печатать, когда ей не было и 20 лет. Она имела свою колонку в газете, служила в газовой кампании, танцевала и играла в театре.

В 1924 году уехала в Англию. Изучала старинные кельтские легенды, увлекалась мифологией. Долгое время работала в Америке: читала лекции студентам, в том числе и в знаменитом Гарвардском университете. «Учиться — это значит спрашивать “почему?”» — говорила Трэверс.

Но знаменитой становится в 1934 году, написав первую книжку про Мэри Поппинс. Книга имела такой успех, что пришлось писать продолжения: «Мэри Поппинс возвращается», «Мэри Поппинс открывает дверь», «Мэри Поппинс в парке». Последняя книжка написана в 1976 году.

В книге мы слышим голос невозмутимой, ироничной и мудрой рассказчицы. Разносторонне образованная, она могла бы сказать про себя словами своего Ученого Короля: «Мое собрание Фактов, Сведений и Данных не имеет себе равного в мире!». Но высшей мудростью для нее осталось то, что знают старики, дети, женщины и Кошки: что небо — это чуть выше, чем орел летает, что сильнее всего на свете терпение и что главные знания заключены не в энциклопедиях и учебниках, а в человеческом сердце.

Безупречная леди Мэри Поппинс, неумолимая, строгая, язвительная, открывает своим воспитанникам, Джейн и Майклу, удивительный мир, волшебный и справедливый. Он полон чудес и веселого, здравого смысла и все же проникнут печалью, потому что чудо кратковременно: ожившая статуя должна вернуться на свое место, понимать язык птиц мы можем лишь до первого зуба, а летать по воздуху — до первой грустной мысли. Да и сама Мэри Поппинс должна покинуть дом № 17.

Как и в «Алисе…» здесь много английских народных песенок и стихов, сказок и поговорок. Одна из них — «Кошка может смотреть на короля» — даже развернута в целое повествование.

Продолжая традиции литературной эксцентрики, стремится показать мир современной Англии с ее заботами и проблемами с точки зрения восприятия ребенка. В то же время затрагиваются и проблемы, возникающие в семье, что характерно для английской детской литературы.

2. Поэтические произведения для детей младшего возраста

Для английской детской поэзии ХХ века характерна и поэзия нелепиц, и светлая незамысловатая детская лирика. Расширяется тематика детских стихов, вводится свободный стих, ярче становится образная система.

Один из значительных поэтов — Уолтер Деламэр (1873—1956). Его лирика производит на читателя неповторимое впечатление простоты. Это мир простых вещей, но не мир повседневности, так как, говоря о самом знакомом и обыденном, Деламэр открывает перед нами его очарование и красоту.

Джеймс Ривз (1909—1978) — английский поэт, лирик, певец деревенской природы. Много лет проработал учителем в школе, перевел «Сказку о золотом петушке» А. С. Пушкина, но главное, что привлекает детей в поэте, — любовь к «странным вещам», о которых он сочинял веселые стихи. Несколько его стихотворений в переводах М. Бородицкой вошли в сборник «В один прекрасный день» (М., 1986).

Хилэр Беллок (1870—1953) — английский писатель и большой знаток зверей и непослушных детей. Вероятно, этим и вызвано появление на свет его «Книги зверей для несносных детей» и «Еще одной книги зверей для совсем никудышных детей». Поучительными стихами автор внес значительный вклад в детскую зоологию.

Алан Александр Милн (1882—1956) —не только сказочник, но и поэт с ярко выраженным юмористическим дарованием. Милну принадлежат два сборника стихов для детей: «Когда мы были маленькими» (1924) и «Нам уже шесть» (1927). Они посвящены тому же герою, с которым мы встретимся в «Винни-Пухе», — мальчику Кристоферу Робину. Это — подлинное имя сына писателя, он — действующее лицо многих стихотворений. «Чих» начинается так: «Кристофер Робин хрипит и чихает. Его уложили в кровать…» В «Припрыжке» Кристофер все время скачет и его невозможно остановить, так ему все время нужно идти. Милну удается понять своего маленького читателя, воспроизвести его психологию, ход мысли, представления об окружающем («Счастье», «Конец», «Пропажа»). Тонким лиризмом отмечено стихотворение «У окна» —о движении дождевых капель по стеклу:

Каждой капле дал я имя:

Это — Джонни, это — Джимми.

Капли неровным движением сбегают вниз — то задерживаются, то торопятся. Какая из них раньше докатится донизу?

Поэт глядит на мир глазами ребенка. Милн, и поэт, и сказочник, всюду верен этому творческому принципу.

Невозможно без улыбки читать «Балладу о королевском бутерброде» из сборника «Нам уже шесть». Король, который хочет съесть за завтраком всего-то кусок хлеба с маслом, ведет себя как мальчишка.

В стихах А. А. Милна проступает и английская фольклорная традиция, и юмористический взгляд на мир самого автора. Его стихи, как и сказки, заключают в себе, прежде всего, призыв не унывать в послевоенную эпоху всеобщего уныния и «потерянности».

На многие языки переведены стихи, сказки и пьесы Элинор Фарджон (1881—1965), широко использовавшей в творчестве национальный фольклор. Ее «Лондонские детские стишки» (1916), сборник фантастических небылиц «Мартин Пиппин в яблоневом саду» (1921), собрание поэм «Детские колокольчики» (1957), потешные истории и сказки «Книжный домик» (1955) популярны в Англии. Стихи Фарджон, звучные, веселые, легко запоминающиеся, созданы в фольклорных традициях: они ритмически разнообразны, строятся на традиционных каламбурах, забавных перечислениях и повторах.

Буду я жить в этом доме,

Буду держать в этом доме

Двух преданных псов,

Трех толстых Телят,

Четырех бодливых баранов,

В 1956 году она первой получила Международную премию им. Х. К. Андерсена за лучшую книгу для детей. На русский язык стихи переводили Г. Кружков, М. Бородицкая.

Уолтер Деламэр

КОШКА

Когда приходят холода,

Ужасно любит кошка

Прилечь у жаркого огня

Подальше от окошка.

Она лежит, прикрыв глаза,

Мурлыкает, зевает,

И пламя яркое в печи

Ей тихо подпевает.

А я на старый тюфячок

Прилег, устав немножко,

Читаю книжку и смотрю

На пламя и на кошку.

СЫГРАЕМ В ПРЯТКИ

— Сыграем в прятки, — сказала луна,

С неба скатившись в лес.

— Сыграем в прятки, — сказал ветерок

И за холмом исчез.

— Сыграем в прятки, — увидев звезду,

Сказали ей облака.

— Сыграем в прятки, — сказала волна

Причалу у маяка.

— Сыграем в прятки, — сказали часы, —

Тик-так, динь-динь, диги-дон!

— Сыграем в прятки! — сказал я себе

И погрузился в сон.

Хилэр Белок

ЛЯГУШКА

Всегда отменно вежлив будь

С лягушечкою кроткой,

Не называй ее отнюдь

«Уродкой — бегемоткой»,

Ни «раскорякой», ни «квашней»,

Ни «квинтер — финтер — жабой»;

Не рань ей сердца шуткой злой,

Души не окорябай;

Но пониманием согрей,

Открой ей сердце шире —

Ведь для того, кто верен ей,

Нет друга преданней, нежней

И благодарней в мире!

[пер. Г. Кружкова, 37:

Алан Александр Милн

ГОП-ГОП!

Мой Робин не ходит,

Как люди, —

Топ-топ, —

А мчится вприпрыжку,

Галопом —

Гоп-гоп!

Он мчится вприпрыжку,

Галопом — гоп-гоп!

И если гуляем мы вместе,

Напрасно в пути

Я кричу ему: «Стоп! —

Не может стоять он на месте.

А если бы Робин

Не прыгал в пути,

Шагов десяти

Он не мог бы пройти

И скоро бы снова

Пустился в галоп —

Гоп-гоп-гоп!

[пер. С. Маршака, 29: 401]